Со мной на курсе учился один молодой человек, назовем его Петром. Никогда не видела большего лентяя. На первом курсе мы вкалывали как проклятые, а он ни разу не взял в руки книжку. Более того, он с презрением смотрел на всех нас и называл «зубрилами» и «заучками». Мы все его не переносили и дождаться не могли, когда же его вышвырнут с курса. Время шло. Приближалась зимняя сессия - наша первая сессия. Я тогда прямо вся на нервы изошла. Остальные были не лучше. Все, кроме Петра. Он продолжал ходить, держа руки в карманах и поплевывая на нас свысока. Как он тогда остался жив - удивляюсь. Всей группе сердце грела только одна мечта - посмотреть, как этого чванливого лодыря вышибут с треском. На первый экзамен Петр пришел совершенно ко всему равнодушный. Мы не могли понять: неужели он, ничего не зная, нисколько не боится? Я даю гарантию, что он не готовился к этому экзамену - я много раз видела из окна, как он весело проводит все дни напролет. И сейчас предвкушала сладостный финал - как Петр торжественно сядет в лужу. На экзамен он пошел в первых рядах. И мы просто дар речи потеряли, когда услышали, как он отвечает. Петр даже не говорил - он словно читал лекцию изумленному экзаменатору. Не завалили его и сложные дополнительные вопросы - казалось, он знал совершенно все. Мы не могли поверить. Как Петр, ничего не понимающий и не знающий, может так отвечать? Конечно, это могло быть просто счастливой случайностью. Но все последующие экзамены он сдал также отлично. Нам осталось просто пожать плечами. Все годы, которые он с нами учился, Петр провел так же: ничего не делал весь год, издевался над нашей зубрежкой перед экзаменами и блестяще отвечал сам. Только когда ему пришлось уехать жить в другой город, он открыл нам свою тайну. - Мне не нужно ничего учить, - сказал он. — Я вижу информацию перед собой, словно написанную на каком-то ярком луче, который направляет мой ангел-хранитель. А я просто считываю - вот и все. Подошел его поезд. Петр оглядел нас всех привычным презрительным взглядом и исчез в вагоне. Не знаю, сказал ли он нам правду или нет, но больше я ничего о нем не слыша
